На вопрос: "Откуда родом?" - Анатолии Дмитриевич Батурин вместо ответа вдруг начинает говорить с нарочитым "ба-кынским" акцентом, и все становится ясно. После окончания знаменитого в Советском Союзе Азнефтехима имел немалые шансы остаться на многонациональной институтской кафедре и торить свою тропу в науке, но если и была в те времена единственная партия, куда он хотел вступить, так это -полевая.
Точнее горная, хотя и неправильно, не по канонам звучит. Словно предчувствовал, что пройдет время, и он станет членом официально признанного элитным в стране Горного корпуса - в геостратегическом понимании слова. А тогда, после получения только что заполненных дипломов, однокурсники потянулись перелетными птицами на Север и в Сибирь - кто за деньгами, кто за "туманом и за запахом тайги". Он выбрал соседнюю республику, входящую в Северо-Кавказское территориальное геологическое управление.
За десять лет работы в геологоразведке исходил, "простукал молоточком" Дагестан вдоль и поперек. Там же вместе с коллегами открыл крупнейшее на Северном Кавказе медно-колчеданное месторождение, чем очень гордится, и единолично -редкое создание по имени Нина, чему рад до сих пор. "Товарища по партии", естественно. Свадьбу отпраздновали в полупоходных условиях. Председатель местного колхоза к восторгу участников торжества выделил "от нашего стола - вашему столу" два барана, ну а сухого красного вина было море. Помимо полезных ископаемых, виноградной лозой издревле славится тамошняя земля. Тогда Анатолий Дмитриевич и предполагать не мог, что малая родина однажды станет заграницей. По сей день грустит, слушая известную песню: "От Махачкалы до Баку волны катятся на боку..."
Не догадывался, разумеется, и о том, что минует пара десятилетий и сузится до еле видного просвета горизонт дела его жизни - разведки новых месторождений чего бы то ни было. Когда переехал в Ессентуки и работал государственным инспектором госгеолконтроля, занимался, помимо охраны окружающей среды, в том числе и контролем за расходованием бюджетных денег на бурение скважин "под нефть и газ". Чтобы нецелевого использования средств не происходило. Иначе говоря, пускать "налево" было из чего - суммы выделялись приличные. Но с началом реформ и последующей приватизации недр финансирование работ иссякло. И сегодня, в принципе, идет добыча природных богатств, разведанных на территории России еще в советское время. Не потому ли периодически в СМИ появляются катастрофичные заявления о том, что запасы кладовых на исходе? Словно можно знать, сколько их вообще, понятия не имея, где они расположены. Масштабный-то процесс геологоразведки в стране по большому счету застопорился.
- Для сравнения: до перестройки на Ставрополье бурили до десяти поисковых скважин примерно в год, сейчас две, - говорит Анатолий Дмитриевич. - И это при том, что нефтегазовая составляющая недропользования в крае представляет немалый интерес для инвесторов. Естественно, в результате добыча той же нефти снижается. Получали в год до 7 миллионов тонн,сейчас - меньше миллиона... И причина одна: надо вкладывать деньги, иначе ничего не получишь. А специфика нашего дела такова, что пробурить скважину - не значит обязательно фонтан "черного золота" вперемешку с валютой, так сказать, забьет, она может оказаться и "пустышкой".
Кстати, учрежденное им в конце 90-х закрытое акционерное общество "Юг-георесурс", получившее первым из подобных фирм в крае лицензию на геологическое изучение Янтарной нефтегазоносной структуры в Буденновском районе, весьма удачно провело поисковое бурение, наткнувшись на нефтеносный пласт. Месторождение предварительно оценено на б миллионов тонн нефти (из выявленных на 9 миллионов в целом по Южному федеральному округу, подчеркнем). Сейчас идет отбор инвесторов для строительства перерабатывающего мини-завода. В перспективе новые рабочие места, налоги в казну опять же...
Ну не смог сидеть и ждать у моря погоды. Ведь жизнь короткая такая. Где деньги взял? Привлек инвесторов и сам заработал. Когда ушел из Сев-кавгеологии с пустеющими кабинетами в коммерческую службу предприятия по розливу минеральной воды "Русская коллекция". Добился восстановления скважины по добыче "Ессентуков-20", затем разработал технические условия для розлива Минводы "Святой Георгий" Ольховского месторождения.
И параллельно, по велению души, стал активным защитником природы. Точнее, любимых гор. Как профессионал-геолог, бунтуя против нарушений экологического равновесия: изводят ведь то там, то сям на щебень по недомыслию и безграмотности. Спроси таких: отчего ветер? Ответят: потому что деревья качаются... На этой актуальной волне и получил голоса избирателей, баллотируясь в Госдуму края третьего созыва. Но, получив мандат доверия, став депутатом на постоянной основе, свою, ставшую программной, тему экологии из виду не выпускает. Как обещал. Будь то выделение средств из регионального бюджета на проектирование берегоукрепительных работ рек Бугунта и Подкумок или реконструкция моста на станции Белый Уголь. Разумеется, не забывая разведку месторождений, минерально-сырьевых прежде всего - основного богатства и источника доходов курортных городов Кавказских Минеральных Вод. В краевом бюджете-2004, например, благодаря его настойчивости были увеличены ассигнования на геологическое изучение территории Ставрополья до 40 миллионов рублей. Для кого-то не сумма, а для дотационного аграрного края за ней не просто рабочие места профильных специалистов - задел на будущее для развития экономики региона.
А в нынешнем, увы, пока радоваться особо нечему. В связи с изменениями фискального законодательства, во-первых, уменьшен норматив отчислений налога на добычу полезных ископаемых в региональные бюджеты. То есть, стимула вкладывать или гарантировать вложение капиталов в геологоразведку и разработку месторождений у власти субъектов РФ поубавилось.
К примеру, в нынешнем июле Министерство природных ресурсов РФ планирует провести аукцион по продаже запасов нефти Воробьевского месторождения, что расположено на востоке края. На торги выставляется месторождение, которое по геологическим разведданным содержит 8,465 миллиона тонн нефти. Если учесть, что находятся они вблизи нефтеналивной железнодорожной инфраструктуры, то для участников торга они выглядят, как считает Батурин, весьма привлекательно. Однако мало того, что денег от продажи краю не достанется, а цена одной тонны подобных месторождений на недавнем аукционе в Самаре составила $21, все потенциальные покупатели - около 150 зарегистрированных в МПР небольших добывающих предприятий - находятся за пределами Южного федерального округа. Так что кроме налога на недропользование 4,5 % Ставрополье больше ничего не получит. Лишь одна выгода - появятся новые рабочие места...
Во-вторых, водный налог целиком передан в федеральную казну. Вот этого Анатолий Дмитриевич не понимает.
- Формальный по сути подход, всех причесали под одну гребенку, -считает он. - Взять, к примеру, Ставрополье, на территории которого располагаются две ГРЭС, и Красноярский край, где тоже гидроэлектростанций хватает, а они и есть основные потребители воды. Но мы-то степной, засушливый и аграрный регион, в котором действует еще один мощный потребитель - разветвленная мелиоративная система. Без нее только-только встающий с колен агропромышленный комплекс рухнет. А на какие деньги объекты мелиорации в порядке содержать, каналы реконструировать, расширять, дальше строить, чтобы получать гарантированный урожай того же хлеба? Раньше отчисления от водного налога на эти цели как раз и использовались. В результате сокращения финансирования, мало того что каналы могут обвалиться, - землю загубим. От имени правительства и депутатов Госдумы края соответствующее письмо с выкладками отправлено в Москву в Государственную Думу РФ. Прислушаются, воспримут ли?
В общем, как в популярной песне времен романтической молодости Анатолия Дмитриевича Батурина: "Держись, геолог, крепись, геолог, ты солнца и ветра брат..."
