24 июня 2003 года в Совете Федерации Федерального Собрания России состоялось заседание Совета законодателей России по вопросу <Продовольственная безопасность и правовое обеспечение деятельности агропромышленного комплекса и земельных отношений в Российской Федерации>.
В обсуждении темы принял участие председатель Государственной Думы Ставропольского края Юрий ГОНТАРЬ.
Ниже приводится текст его выступления.
Выслушав доклад, выступления и ознакомившись с подготовленными в Совете Федерации материалами о состоянии продовольственной безопасности в России, уместно задать ряд вопросов и попытаться найти ответы на них.
Первый и главный - обеспечена ли у нас в стране продовольственная безопасность?
В России она базируется на земельных ресурсах регионов, сложившейся развитой инфраструктуре сельскохозяйственного производства и агропромышленном потенциале.
Этот базис теоретически позволяет обеспечить всех россиян продовольствием.
А как обстоят дела в реальной жизни?
В страну завозим более 30% продовольствия и зависим от импорта.
Даже наш Ставропольский край, который является аграрным и в объеме валового внутреннего продукта имеет более трети сельскохозяйственной продукции, - завозит от 18 до 24% импортного продовольствия.
Что же тогда можно сказать о других регионах? В отдельных из них этот уровень достигает 45-ти и более процентов, то есть в полтора и более раза превышает 30-процентный барьер, который Всемирной организацией по продовольствию обозначен как уровень, с которого начинается стратегическая зависимость.
Обречены ли мы на потерю продовольственной независимости в силу природно-климатических условий?
Если брать такие показатели, необходимые для производства продовольствия, как земля, вода и климат, то Россия находится не в худшем положении среди других стран.
У нас сосредоточена половина мировых черноземов - самых плодородных земель планеты, две трети мировых запасов пресных вод, не всегда, правда, находящихся рядом с пригодными для орошения землями.
Тогда в чем же главная причина нашего беспокойства по поводу продовольственной независимости?
На наш взгляд, она заключается в том, что мировой рынок сельскохозяйственной продукции уже миновал стадию конкуренции товаропроизводителей между собой и перешел к соперничеству систем государственной поддержки сельского хозяйства.
Со времен Адама Смита распространено мнение, что рынок сам отрегулирует все экономические отношения. Помните про его <невидимую руку>? Но в сфере сельскохозяйственного производства - при таких потерях и уровне его деградации в период реформ - подобная "саморегуляция" невозможна и не произойдёт.
На этом фоне, несмотря на провозглашенные принципы равного доступа сельскохозяйственной продукции на мировой рынок, самые развитые страны укрепляют политику поддержки собственного сельхозпроизводства, ещё более усиливают политику аннексии мировых рынков.
Достигается это различными дотациями, субсидиями, таможенными тарифами, государственным регулированием цена на энергоносители и удобрения, потребляемые аграрным сектором экономики.
В то же время, в России объем поступлений федеральных ресурсов в аграрный сектор экономики за последние 10 лет уменьшился в 20 раз!
И что мы при такой политике можем иметь? Да то, что имеем!
Но не одна только протекционистская политика решает дело.
Вы не хуже меня знаете, что в европейских странах и в Америке сельхозтоваропроизводитель работает в основном на собственной земле или арендует её на условиях долгосрочной аренды. Это позволяет ему планировать свою деятельность на перспективу, использовать землю в качестве предмета залога, привлекая кредиты.
У нас картина принципиально иная.
Наши бывшие колхозы и совхозы, да и фермеры, - ведут хозяйство в основном на арендованной земле. При этом сроки договоров аренды не более - 2-3 лет.
Причина таких условий проста. Более трети не худших хозяйств Ставрополья были обанкрочены.
Такой ход событий подорвал доверие населения, нашего главного инвестора. Люди, наученные горьким опытом реформ, не доверяют землю другим лицам на длительный срок.
Можем ли мы задействовать инвестиционные возможности сельского хозяйства, заложенные в земле? Думаю, резервы есть.
Для этого необходимо сначала снять юридические препятствия для ипотеки, разрешить использовать сельхозземли в форме залога, ибо все остальное селянами уже заложено.
Но ипотека не столько хороша в российских условиях, сколько необходима. И наладить хотя бы относительно стабильное кредитование сельского хозяйства можно уже сейчас, если мы вернемся к забытому порядку заключения договоров на поставку сельхозпродукции в будущем. А механизм кредитования предполагает прозрачность ценообразования, предсказуемость цены, осведомленность о будущих потребностях.
Ни на один вопрос, уверен, ни один регион, представленный в этом зале, не ответит. Рисковать, идти, как в картёжной игре <в тёмную>, можно, но не бесконечно.
Назрела чрезвычайная необходимость на общероссийском уровне внедрить систему электронных торгов на биржах.
Если хотя бы половина предприятий будет продавать половину своей продукции на бирже, мы получим достаточное представление о реальных рыночных ценах на продовольствие.
А пока даже то, что мы производим в условиях реформ, мы не можем выгодно реализовать. Приведу пример.
В прошлом году Ставропольский край собрал рекордный урожай зерна - свыше 6 миллионов тонн. А продать на экспорт смогли немногим более 300 тысяч тонн.
Причин оказалось несколько: ограниченная пропускная способность терминалов порта, монополия железнодорожного транспорта, бюрократические рогатки, начиная от выдачи сертификатов до возврата НДС и выпуска товара на таможне. Одним словом, в стране налицо кризис, а точнее отсутствие торгово-оптового рынка сельхозпродукции.
Несколько слов о практике интервенций.
Когда на рынке появляется избыток зерна, чтобы выровнять спрос и предложение и при этом не разорить товаропроизводителя, во всех странах с рыночной экономикой государство скупает "лишнее зерно". В неурожайный год или в межсезонье - это же зерно выбрасывает на рынок, чтобы избежать резкого повышения цен на хлебобулочные изделия.
Но похоже, эти разумные правила писаны не для нас.
Государственные закупки зерна две тысячи второго - две тысячи третьего годов не оказали на конъюнктуру рынка заметного воздействия и практически не повлияли на уровень цен.
Сергей Михайлович, уважаемые коллеги, как представитель аграрного региона говорю это с болью: из-за малых масштабов закупок и неразвитости системы торгов интервенции прошли "мимо рынка". Крупные агрохолдинги их попросту проигнорировали. Да и стоило ли ожидать иного результата, если, например, в 2002 году на закупку зерна государство направило лишь 6 млрд. рублей. На эту сумму можно было приобрести всего только 3 % собранного урожая.
О каком влиянии на ценовую политику здесь может идти речь? У нас такое впечатление, что Правительство на известное поручение Президента страны прореагировало по известному в народе принципу: на тебе - лишь бы:
Нет пока достойной цены и в нынешнем году. Парадокс: чем больше урожай, тем хуже для села. Оно не становится богаче, а напротив, еще глубже увязает в долговой кабале.
Еще один больной вопрос - налоговая реформа.
Мы много о ней говорим, но это мало, что меняет.
Хочу обратить ваше внимание, уважаемые коллеги, на проект федерального закона "Система налогообложения для сельскохозяйственных товаропроизводителей".
От первоначального варианта этот законопроект выгодно отличается тем, что предоставляет право выбора системы налогообложение налогоплательщику и упрощает учет налогооблагаемой базы.
На этом преимущества заканчиваются и начинаются проблемы у регионального законодателя.
Единый сельскохозяйственный налог исключает уплату налога на доходы физических лиц. Но в отличие от последнего, зачисляется в бюджеты субъектов Федерации не в полном объеме, а лишь частично. Другая его часть идет в федеральный бюджет. Это ведет к уменьшению собственных доходов регионов, а также местных бюджетов.
Такой законопроект, с одной стороны, поддерживает сельских товаропроизводителей, а с другой - усиливает тенденцию централизации доходов от поступления налогов на федеральном уровне.
Сергей Михайлович, возьмите, пожалуйста, этот вопрос на заметку. Ну сколько же можно принимать законов, перекладывающих важнейшие государственные заботы на субъекты Федерации? Вот и в этом случае опять за счет регионов Центр пытается решить проблему в сельском хозяйстве.
Следующий важный вопрос, имеющий прямое отношение к продовольственной безопасности, - система страхования посевов и урожая.
Всё земледелие в России можно считать рискованным.
Ежегодно американский бюджет тратит на сельскохозяйственное страхование 2,5 млрд. долларов. У нас таких средств нет. Что делать?
С прошлого года субсидии в России предоставляются сельхозтоваропроизводителям любой организационно-правовой формы, в том числе и крестьянским (фермерским) хозяйствам, в размере 50 % страхового взноса по договору страхования.
Для субъектов Федерации страховые тарифы по сельсхозкультурам, подлежащим страхованию, колеблются между 7 и 13,5% от страховой суммы.
Возможности бюджета Ставропольского края позволили в прошлом году профинансировать страховые платежи на сумму 12 млн.рублей, а в нынешнем году мы удвоили этот показатель и он составляет 24 млн. рублей.
Очевидно, что это капля в море, и о серьёзной государственной поддержке говорить не приходится.
В этой связи, обращаюсь к Вам, Сергей Михайлович, с предложением. Поскольку существующая система страхования не может обеспечить возмещение убытков, причиняемых агропромышленному комплексу, и не оказывает реального влияния на улучшение ситуации в сельском хозяйстве, давайте вместе подумаем о собственной модели сельскохозяйственного страхования в рамках отдельного федерального закона.
Такой закон должен учесть исторически сложившуюся систему организации сельхозпроизводства, его эффективность, существующие формы собственности, степень зависимости от природных условий и, конечно же, финансовые возможности бюджета страны и регионов.
За недостатком регламентного времени, что называется, бегло коснусь еще некоторых из этих проблем.
Первое. Для реализации законодательства в сфере АПК необходимо создание институтов и структур, которые соответствовали бы рыночным отношениям и организационно отстроили бы всю систему товарно-оптового рынка.
Требуется срочно организовать рынок сельхозпродукции, который должен снизить уровень теневого оборота части продукции и финансовых средств.
Сегодня, по оценкам экспертов, до 30 % общего объема производимой сельскохозяйственной продукции и до 60 % промышленной продукции для сельских товаропроизводителей находятся в теневом обороте.
Финансы, выведенные в тень, очень агрессивны, так как требуют легализации. Деньги теневого рынка активно участвуют в операциях купли-продажи собственности.
Поэтому сегодня Ставропольский край испытывает настоящую финансовую экспансию в отношении собственности на средства производства в агропромышленном комплексе.
И этот процесс активно развивается на земельном рынке. Все это ничего общего не имеет с инвестициями.
Уважаемый Сергей Михайлович, это на сегодня острейшая проблема. И если Правительство страны не возьмется за её решение, мы не сможем воспользоваться благоприятными возможностями, которые несет нам стабилизация.
И конечно же, необходимо создание государственного земельного банка, который решал бы задачи эффективного перераспределения земель, исполняя при этом не только коммерческие, но и некоторые социальные функции.
Впрочем, роль такого банка могли бы взять на себя субъекты.
Им уже сейчас дано право преимущественной покупки земель. Остаётся приобрести опыт "игры" на земельном рынке и отстаивания интересов общества рыночными средствами.
Уважаемое собрание!
В своем сообщении я затронул только ряд проблем. О других говорили выступившие до меня. И те, кто возьмет слово после, тоже зададут себе и всем на немало вопросов по теме обсуждения.
Нет сомнения, она чрезвычайно важна для нашего государства - и в хозяйственно-экономическом, и в общественно-политическом, и даже в историческом смысле. Не менее важна, чем оборона страны или энергетическая стратегия. Пожалуй, даже более важна.
Поэтому от имени Государственной Думы Ставропольского края вношу предложение.
Мы считаем, что России нужна Доктрина продовольственной безопасности. В ней должна найти отражение политика государства в области аграрной науки, селекции и племенного дела, развития сельскохозяйственного машиностроения, земельных отношений, экономики и организации внутреннего рынка продовольствия, вопросы экспорта и импорта и многое другое.
Полагаю, что инициатором разработки такого документа может выступить именно Совет Федерации как палата представителей регионов. А исполнителями - Минсельхоз, Минэкономразвития и ряд других министерств под эгидой Председателя Правительства России.
Доктрина должна четко ответить на вопросы, чего мы хотим в продовольственной области, и как этого добиться. Она определит пути, силы, средства, законодательную базу и сроки выхода страны на устойчивый режим продовольственной безопасности, условия его сохранения на длительную историческую перспективу.
