Ставрополье продолжает борьбу против несуразного технического регламента, определяющего требования к минеральным водам. О проблеме и результатах этого длительного противостояния на брифинге рассказал депутат краевой Думы Александр Сысоев.
- Александр Михайлович, правительство и краевая Дума занимают в этом вопросе очень жесткую позицию. Почему?
- Регион Кавказских Минеральных Вод - это 14 месторождений, лечебной водой из которых пользуются более 130 санаторно-курортных учреждений всех форм собственности. Я уже не говорю о масштабном промышленном розливе. По оценке Минсельхоза Ставропольского края и администрации Кавминвод, порядка 30 производителей могут оказаться невостребованными на рынке, если законопроект будет принят в таком виде. А это, между прочим, 6000 рабочих мест и миллиард дохода в бюджеты различных уровней. Поэтому мы останавливаться не намерены. Будем двигаться вперед и добиваться, чтобы интересы Ставрополья, в том числе и социально-экономические, были защищены. Мы абсолютно согласны с позицией Госдумы РФ и с законом о техрегулировании в том, что человек должен получать полную информацию о продукции, которую он приобретает. Но главный вопрос - может ли вообще минеральная вода быть объектом регулирования того закона, который сейчас в первом чтении принят? Ведь она является продуктом специфичным. Это одновременно и сырье, и готовая продукция. По закону, допускается лишь незначительная ее переработка.
- Но ведь на данный момент существуют какие-то нормативно-правовые акты, регулирующие процессы, связанные с минеральной водой?
- В том-то и дело. Этот факт почему-то игнорируется. Есть закон о техническом регулировании. Он предполагает, что первично должен быть принят базовый технический регламент о безопасности пищевой продукции. Остальные документы должны разрабатываться уже после. У нас получается наоборот. Техрегламент о безопасности пищевых продуктов, который должен быть принят до января 2010 года, еще находится в стадии разработки, а техрегламент по минеральным водам уже пытаются принять. Спешка абсолютно необъяснима, потому что сегодня процессы добычи, промышленного розлива минводы не в вакууме висят, есть действующие нормативы - ГОСТы, СанПиНы. Тем не менее, в Минсельхозе РФ ускоренными темпами готовится новый национальный стандарт по требованиям к минеральным водам. А ГОСТ должен приниматься уже после того, как будет утвержден технический регламент. То есть вся цепочка развернута в обратную сторону. Здесь можно предположить, что, заложив какие-то нужные определенным кругам требования в ГОСТ, ими затем будут мотивировать принятие соответствующего технического регламента и регламента о безопасности пищевых продуктов. За этим мы усматриваем лоббирование чьих-то интересов, потому что больше никак объяснить происходящее невозможно.
- В таком случае этот техрегламент наверняка будет противоречить действующему законодательству?
- Закон о техрегулировании определяет, что объектом законодательного регулирования может быть только готовая продукция. И разработчики утверждают, мол, мы говорим только о бутилированной воде. Допустим. Но откуда тогда в законе нормы, содержащие требования к добыче, скважинам, надкаптажным сооружениям? То есть декларируется одно, а по сути в законе содержится совсем иное. Как минимум несоответствие. Но за этим скрывается гораздо более серьезная проблема. Дело в том, что вопросы добычи, обустройства скважин, вообще работы с минеральной водой, да и она сама - являются предметами регулирования иных федеральных законов. Это Водный кодекс, закон о природных лечебных ресурсах, курортных местностях и курортах, закон о недрах. В них закреплено положение, что иные законодательные акты должны приниматься в соответствии с этими законами, а не наоборот.
- Против принятия этого закона край бьется уже год. Каких результатов удалось достичь?
- Госдума края внесла многочисленные поправки к этому законопроекту. Мы не просто критикуем, но говорим, что, по нашему мнению, необходимо сделать. Нужно либо кардинально изменить документ и внести в него нормы, которые будут соответствовать положениям федерального закона. Либо, что на наш взгляд более рационально, вообще вывести минеральную воду как объект регулирования из этого регламента. Потому что газированные или негазированные напитки это нечто совершенно иное, нежели минеральная вода. Производители кваса, кстати, жесточайшим образом спорят по поводу кваса. Это тоже достаточно специфичный продукт. И там где специфика, там все время возникают проблемы. И Дума, и правительство края свою позицию обозначили. Товаропроизводителями были направлены обращения в адрес спикера федерального парламента Бориса Грызлова. В итоге этих действий нас услышали. Замечания на законопроект, принятый в первом чтении, направлены президентом РФ Дмитрием Медведевым Борису Грызлову. Есть официальное заключение, в котором нашли отражение практически все волнующие нас вопросы. Президент считает, что закон должен быть приведен в соответствие с действующим законодательством, а лечебные минеральные воды вообще выведены из перечня объектов регулирования.
- Можем ли мы на уровне края принять закон, который защитил бы наши минеральные воды?
- К сожалению, нет. Мы не можем принять закон, который регулировал бы эти вопросы на региональном уровне. Это компетенция федеральных органов. Здесь мы можем действовать только как субъект законодательной инициативы, внося поправки.
Считаю, что можно и нужно использовать партийные ресурсы. У партии "Единая Россия" есть проект под названием "Чистая вода". То есть надо использовать все возможности, обращая на проблему внимание тех, кто способен повлиять на принятие закона. Регион носит особый статус. Это федеральные курорты. Сдаваться мы не собираемся. Если бы краевая власть отступилась, этот техрегламент был бы принят еще год назад.
- Стоят ли за разработкой и активным "проталкивание" законопроекта какие-то политические силы?
- Ярлык можно повесить на любую партию, в том числе и ту, которую я представляю: раз принят закон в первом чтении, можно сказать что угодно. На самом деле все серьезнее и проблематичнее. Не очень понятно, как этот закон попал в комитет по экономике. Лечебные воды все-таки ближе к компетенции комитета по природопользованию, а он вообще остался за рамками этого процесса. Может, это и ведет к тем ошибкам, которые допускаются. Речь идет не о чьей-то злой политической воле, а об использовании права разработать законопроект и лоббировать его дальше. Полагаю, что это все-таки какие-то узкие интересы. Не думаю, что какая-то партия готова подписаться под законопроектом, который может уничтожить серьезную отрасль. Вопросы регулирования в бюветах, питьевых галереях вообще выпадают. Но мы же понимаем, что такое скважины, минералопроводы. Их специально строили, тратили миллионы рублей. Разрабатывали месторождения с целью увеличить подтвержденные запасы воды, а теперь возьмем и закроем.
- Состав минеральной воды непостоянен, меняется в зависимости от погоды, времени года и других внешних факторов. Как этот вопрос предполагается регулировать в регламенте?
- Когда создавался регион Кавминвод, работала госкомиссия, и я как представитель Ессентуков принимал в ней участие. Мы поднимали многие архивные документы, а там обнаруживались очень интересные и ранее неизвестные факты. В частности, врачи в 19 веке советовали ехать на воды либо зимой, либо летом. Таяние снега, дожди влияли на концентрацию веществ в подземных минеральных водах. Наиболее полезной вода была, когда внешнее влияние было минимальным. Сейчас ученые и минздрав определили плавающие рамки: сколько может содержаться в воде тех или иных веществ. Есть сложившиеся требования, проверенные десятилетиями. В техрегламенте тоже есть таблицы, и по каждому типу воды расписаны допустимые уровни веществ. Но несуразностей очень много. К примеру, по какой-то неизвестной причине разрешенные концентрации кадмия и свинца для воды питьевой в 5-10 раз выше, чем для минеральной воды. Почему - никто объяснить не может. Казалось бы, состав питьевой ведь легче отрегулировать. Вот что значит разрабатывать закон впопыхах. Специфика минеральной воды как природного продукта в том, что она не должна обрабатываться и дорабатываться в режиме, который может привести к ее существенному изменению. Есть определенные допуски по очистке, насыщению углекислотой. Но вода не должна существенно изменять свои природные свойства, иначе она перестанет быть природной водой. Поэтому производители и не понимают эту спешку. Почему не подождать базовых законов? Зачем торопиться с ГОСТами? Вот это смущает очень сильно.
- А в чем заключается главный аргумент разработчиков, о каких плюсах они говорят, чем объясняют такую суету?
- Главный разработчик - президент российского союза товаропроизводителей Дмитрий Петров все время говорит о гармонизации с европейским законодательством, содействии выходу на рынки, необходимости жестко контролировать поступающую к нам из-за рубежа минеральную воду, декларирует заботу о безопасности людей. На вопрос, что сейчас препятствует обеспечению безопасности путем применения существующих требований СанПиНа, мы слышим только общеполитические рассуждения. Дескать, Президент поставил задачу свести к минимуму число законов, собрать все требования в один. Но при этом важно не затоптать суть вопроса. Цитирую: "Необходимо учитывать, что минеральной водой может именоваться природный ресурс, в том числе лечебный ресурс, пищевая продукция и сырье для ее производства. При этом техрегламентом могут устанавливаться требования лишь к минеральной воде, являющейся продукцией. Что касается минеральной воды как природного ресурса, она является объектом регулирования законодательства о природных ресурсах". Разработчики говорят: ну давайте уберем про скважины и надкаптажные сооружения, раз эти понятия из другой оперы. То же самое об обработке и перевозке. Причем, что такое производство минеральной воды никто толком не может сказать. В законе есть понятие "промышленный розлив" и все. На что мы пытаемся обратить особое внимание федеральных законодателей. Очень велика вероятность того, что при принятии закона мы утратим те ресурсы, которые сегодня используются и никем под сомнение не ставятся. Они просто перестанут называться природной минеральной водой. Никто не выступает против необходимости регулирования. Наоборот, это нужно сделать. Кавминводы - уникальный регион, а минеральная вода - уникальный продукт, утратить его мы не имеем права. С уровня заклинаний мы перешли к попыткам добиться результата. Это важно.
- Какие регионы Южного федерального округа наряду со Ставропольским краем протестуют против принятия этого закона?
- К сожалению, больше никто. Нас, видимо, это взволновало больше всех, потому что наши воды имеют долгую историю, более исследованы, значимость их доказана. Чем больше производителей с ними работает, тем больше рабочих мест, тем лучше для экономики края и России.
- Существуют ли какие-то рычаги для того, чтобы исправить ситуацию, если этот техрегламент все-таки будет принят?
- Не хочется даже рассматривать такой сценарий. Сейчас мы убедились, что есть понимание особого положения региона Кавминвод. И есть законные рычаги на данном этапе, на этапе второго чтения добиться своих целей без осложнений. Отступать мы не намерены.
Марина Тимченко
